— Ладно, я помешал. Ладно, я сорвал вам эксперимент, — до меня еще не все дошло. — Но что помешало Андрею Михайловичу?
— Этого мы не знаем. Это нас и тревожит. Возможно, вопрос Козмина был сформулирован некорректно. Это тоже вызывает возмущения. Со временем мы разберемся в этом. Сейчас для нас главное — вернуть Козмина, расставить по местам заблудшие человеческие души.
— Ты думаешь, настоящий Козмин сейчас впрямь находится в чукотском стойбище где-нибудь в семнадцатом веке?
— Не знаю… — Юренев хмуро отвернулся, он смотрел теперь прямо в окно на коротко стриженного крепыша, застывшего под березой. — Не могу утверждать… Я не большой поклонник загадок. Я всю жизнь вожусь с загадками, но я вовсе не поклонник загадок. Мы надеемся на тебя, возможно, ты сумеешь разбудить спящую память чукчи Йэкунина. Он реагирует на тебя, я надеялся на это. Он реагирует, правда, и на Ию, даже имя ей дал — Туйкытуй, сказочная рыба, красивая рыба, но на тебя он реагирует иначе… В этом что-то есть, здесь следует копнуть поглубже… Меня, например, Йэкунин не терпит. Не знаю почему, но не терпит. Это тоже реакция, но Чалпанов утверждает — случайная. Как и реакция на Ию. Только на тебя у Йэкунина промелькнуло что-то вроде вспоминающей реакции.
Провидцы!
Меня раздирали самые противоречивые чувства.
Встать и уйти?
Но Козмин!
Почему Козмин должен томиться где-то за стеной времени в тесной вонючей яранге? Я спросил:
— Она разумна, эта ваша НУС?
— Скорее всесильна, — уклончиво ответил Юренев. — Он даже моргнул изумленно, будто такое объяснение удивило его самого. — При определенном подходе НУС может дать человеку все.
— Что значит все?
Юренев лишь усмехнулся. Похоже, он и так сказал уже больше, чем имел право говорить.
— А отнять?.. — спросил я. — При определенном подходе она и отнять может все?..
— Дать, отнять, — нахмурился Юренев. — Какая разница?
— Не знаю, как ты, а я ощущаю разницу.
— Ну, если ты настаиваешь… — Юренев помедлил. Было видно, ему не хочется говорить. — Если ты настаиваешь… Да, НУС может и отнять все… Но только у нас. У людей, включенных в систему.
Глава XII
«Когда нам не мешали…»
Гостиницу вдруг заполнили иностранцы.
Видимо, обязательные доклады на международном симпозиуме по информативным системам были прочитаны, по коридору и в холле прохаживались группы возбужденных людей. Дежурная по этажу строго присматривала, чтобы курили в специально отведенных для этого местах. Мне она кивала как старому доброму знакомому.
— Как там дед? — спросил я ее.
— Хорошо, — обрадовалась дежурная. — Ему два пальца всего-то и отхватили. Теперь обещают повысить пенсию.
Она с удовольствием варила и приносила мне кофе.
Всего-то два пальца… Зато пенсию обещают повысить… Ахама, хама, хама… НУС может дать все, но может и отобрать все…
Как это понимать?
И почему Козмин не захотел, чтобы я вошел в систему сознательно? Я нужен был ему лишь для чистоты эксперимента?
Ахама, хама, хама…
Быть в системе…
Это, наверное, что-то вроде импринтинга, усмехнулся я. Перед вылупившимся цыпленком вместо мамы-курицы протаскивают старую шапку. Для глупого цыпленка именно старая шапка и будет теперь всю жизнь мамой-курицей…
Шутка, конечно.
НУС не цыпленок.
«А раньше вы ее контролировали?» — вспомнил я. — «Да… Когда нам не мешали…»
Да нет, Юренев сказал больше. Юренев ясно дал понять, что это я сорвал им эксперимент.
Возможно…
Я усмехнулся: хорошее занятие — покупать штопор, который нельзя купить. Все при деле. Шоферы сходят с ума от скуки в лагере, им запрещено его покидать, а ты должен каждый день мотаться в Кош-Агач и вовсе необязательно возвращаться в лагерь в определенное время. Ведь рядом Ия.
Ия.
Она все знала! — эта мысль обожгла меня.
Она все знала, но ни взглядом, ни жестом не дала мне понять, кто я для них такой на самом деле. Может, и целовалась она со мной по заданию НУС или Козмина? Может, я для нее был всего лишь объектом эксперимента?
Алтайские загадки были теперь открыты.
Ясное солнце.
Ясная тишина.
Автомобильные фургоны, поставленные буквой Г.
Где-то неподалеку мальчишеский голос: «Тор! Тор, твою мать!».
Юренев высовывается из фургона:
— Хвощинский, гони его!
Я перехватываю неожиданного гостя за ручьем. Ему нельзя входить в расположение лагеря. Это совсем мальчонка, на ногах сапоги, на плечах расхристанная заплатанная телогрейка. Лошаденку свою он держит под уздцы, строжится: «Тор! Тор, твою мать!».
— Встретишь медведя, что сделаешь? — это любопытствует появившаяся у ручья Ия.
Она знает.
— Ну, побегу, однако.
— А если медведь не захочет, чтобы ты побежал? — Ну, все равно побегу.
И я знает.
Бабилон.
Я выкладывался перед медлительной алтайкой в лавке древностей: давай мы купим все, а возьмем только штопор! Давай мы сожжем лавочку и спишем все на стихийное бедствие. На какое? Да хоть на землетрясение, хоть на вулканическое извержение, а хочешь, на метеорит. Или выходи за меня замуж!
Алтайка медленно улыбалась.
Она не может продать штопор. У нее нет денег на сдачу.
А Ия знала.
С неловкостью, мучительной, как зубная боль, я вспоминал вечерние рассуждения о плазмоидах.
Аналоги НЛО… Изолированные вспышечные потоки солнечной плазмы… Некие космические экзотические формы с замкнутым и скрюченным магнитным полем, способные самостоятельно преодолевать чудовищные расстояния, разделяющие Солнце и Землю…
Как романтично!
Шелестел костер. Попискивал, возился в кустах веселый удод — полосатый, как матрос в тельняшке, хохлатый, как запорожец.
Вспышечные потоки… Замкнутые поля…
А вокруг степь, ночь в звездах. Холодные зарницы над Северо-Чуйским хребтом.
Вечность.
В фургонах мерцал синеватый свет — НУС работала. Она помогала Юреневу искать следы проявлений деятельности НУС.
Якобы.
А Ия знала.
Свет костра, поднебесная эйфория.
Плазмоид врывается в атмосферу Земли, как метеорит. Этакая магнитная бутылка, космический пузырь разрежения. Самая прочная часть плазмоида — носовая, говоря попросту, горлышко бутылки. Здесь магнитные силовые линии должны быть закручены так, чтобы обеспечить полное отражение зарядов плазмы. Вот деформация силовых линий там и начинается. Когда сжимание достигает критического уровня, магнитная бутыль схлопывается и происходит мгновенная рекомбинация водородной плазмы. Взрыв, затмевающий вспышкой солнце. Вот где, наверное, надо искать разгадку Тунгусского феномена. Не метеорит, а именно плазмоид.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});